«А зори здесь тихие»

Многих талантливых писателей тема Великой Отечественной войны волновала ещё не один десяток лет после её окончания, который им довелось пережить. Одна из самых волнующих книг о войне – повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие», по которой С. Ростоцким был снят одноимённый фильм.

Станислав Ростоцкий родился в 1922 году и жестокости войны знал не понаслышке. Участие в Великой Отечественной навсегда оставило отпечаток в его душе. К военной теме режиссёр последовательно обращается на протяжении нескольких десятилетий, сняв «Майские звёзды» (1959), «На семи ветрах» (1962) и, наконец, «А зори здесь тихие» (1972).

Не смотря на запрет врачей, он ушёл на фронт. Раненого его с поля боя вытащила медсестра. Несколько километров она пронесла солдата на руках. Отдавая дань уважения своей спасительнице, Ростоцкий снял картину о женщинах на войне.
Натурные съёмки фильма прошли в деревне Сяргилахта в Пряжинском районе Карелии, в районе Рускеальских водопадов и в павильонах «Мосфильма» в 1972 году. Снимать приходилось в сложных климатических условиях.

Режиссёру удалось создать слаженный актёрский ансамбль, состоявший в основном из дебютантов, и довольно подробно раскрыть характеры главных героев.

Ростоцкий придирчиво отбирал актрис на роли девушек-зенитчиц. Перед режиссёром за три месяца подготовительного периода прошли несколько сотен вчерашних выпускниц и действующих студенток творческих вузов. Этот фильм стал дебютом в кино для всех исполнительниц главных ролей, за исключением Ольги Остроумовой.

Екатерина Маркова полюбилась зрителям в качестве Гали Четвертак. Соню Гурвич великолепно сыграла Ирина Долганова, которой мэр Нижнего Новгорода, восхищённый её работой, подарил «Волгу».

На роль Лизы Бричкиной утвердили Елену Драпеко. Девушка училась в Ленинградском институте театра, когда помощники Ростоцкого обратили на неё внимание. Елене предстояло сыграть героиню, которая погибает первой, погибает страшной, отчаянной смертью – тонет в болоте, идя с донесением в часть. Съёмки на болоте были трудными и с технической точки зрения. Кинокамеры установили на плотах, с них и снимали. «Играла фактически себя, – говорит Елена Драпеко. – Хотя, конечно, пришлось поработать, потому что я ни в какой деревне не жила, а была девочкой из вполне интеллигентной семьи, на скрипочке играла. Но «корни» у меня с Лизой Бричкиной совпали: по папиной линии предки были хохлы, они из крестьян, так что в генах это, видимо, присутствует».

В одном из интервью С. Ростоцкий говорил, что, работая над картиной, он хотел вырваться из-под магии крупных цифр, которыми исчисляются жертвы, понесённые советским народом. У каждого погибшего была своя судьба, свой бой, свой последний рубеж, и для каждого в этом малом вместилась вся Великая Отечественная. «А зори здесь тихие...» не случайно поделены на две серии. Первая – это мир, вторая – война. Хронологически это не так: действие картины происходит в мае 1942 года. И в первой серии есть бой: уходят вверх огненные трассы, со звоном катятся гильзы, и дымный след упавшего самолета прочерчивает небо. Бой красочный, фееричный, не похожий на ту войну, что начнётся для зенитчиц не в небе, а на болотистой земле. В повести Б. Васильева «мирная» предыстория подвига занимает немного более двадцати страниц сжатой прозы. В фильме она развёрнута в подробное изображение. Это не совсем обычный «мир», где плещется речка в утреннем тумане, сохнет белье, стучит топор, и глаза солдаток провожают единственного здесь мужчину, старшину Васкова.

Вместе с актёрами постановщик нашёл некий общий знаменатель для разных характеров: зенитчицы живут не по уставу, а как в деревне, где трудно укрыться от глаз и уберечься от слухов, где сидят на завалинке, топят баню, но зато вечер танцев устраивают по-городскому. Жизнь – полумирная, полудеревенская. Сама её половинчатость, сдвинутость оправдывают тщательно выписанный бытовой антураж, неспешную, колоритную манеру рассказа: о поздней бабьей страсти хозяйки избы к постояльцу, о первой девичьей влюбленности и о том чувстве коллективизма, которое превращает этих женщин в настоящую воинскую часть. В многофигурной композиции центральное место принадлежит Васкову. Роль «девчачьего командира» блестяще воплотил актёр Андрей Мартынов, в котором режиссёр вначале сомневался, но претендета тайным голосованием утвердила вся съёмочная группа, в том числе осветители и работники сцены.

Для съёмок Мартынов даже отрастил усы, а вот своеобразным говорком – местном диалектом Андрею было несложно заговорить, ведь он был родом из Иваново, ему было достаточно просто говорить на окающем языке. Роль старшины Васкова в фильме «А зори здесь тихие» стала для Андрея Мартынова звездным дебютом – 26-летний актер сыграл немолодого старшину удивительно естественно: «Справа озеро, слева озеро, на перешейке глухой лес, в лесу – шестнадцать гитлеровских диверсантов, и должен был их мой герой старшина Васков задержать силами пяти девушек-зенитчиц, вооруженных трёхлинеечками».

Сыгранный молодым актёром, он больше других подошёл к интонации и мысли автора повести, где о его герое сказано: «А старшина – старшина и есть: он всегда для бойцов старый... Поэтому и на девчат, которыми командовать пришлось, он смотрел словно бы из другого поколения. Словно он был участником гражданской войны и лично чай пил с Василием Ивановичем Чапаевым под городом Лбищенском». Шутливая интонация и мысль о поколениях использованы в фильме как добавочные координаты времени, скрытые в актёрской игре.

Старшина Васков – деятельный, хозяйственный, всегда чем-то занятый, по-крестьянски обстоятельный, знающий природу как охотник – не остается недвижим в границах своего образа. Динамика роли скорее внутренняя, чем внешняя. Чувство солдатской и мужской ответственности, которое он испытал, впервые увидев шеренгу присланных под его команду девчат, стало источником нравственного возмужания ещё молодого парня. Затем это чувство вылилось в неотвязную, мучительную мысль: положил ведь он девчат, не уберёг в страшной войне. Как ответить за это перед их матерями и детьми, которые никогда не родятся? Отсюда, от этой мысли идут поступки Васкова: и по-звериному точная повадка крупного тела в миг опасности, и неукротимая ярость рукопашной. Мысль, её нравственное содержание выводит образ из одной временной плоскости в другую. Жизнеподобный строй кадров внезапно прерывается языками пламени, что вырастают из-под нижней кромки, и в чистых, ярких красках возникают на экране картины довоенного счастья каждой из пяти героинь. Изображение похоже на лубок, это скорее воображение, принявшее зримую форму с помощью камеры оператора В. Шумского. С. Ростоцкий идёт в русле поисков, благодаря которым война предстает на экране как этап в жизни страны и народа. 

Постановщик следует за повестью, чья конструкция включает эти отступления в прошлое. Не выделенные из текста, иногда даже без абзаца, они появляются в необходимых местах, чтобы читатель понял, почему, например, самая младшая, Галя Четвертак, закрыв голову руками, бросается под огонь немецких автоматов. «Она всегда жила в воображаемом мире активнее, чем в действительности...», – пишет Б. Васильев, рассказывая о девочке-выдумщице из детдома, о её мечтах с призраками или сольными партиями в длинных платьях. Гибель подруги, Сони Гурвич, и рождённый этой смертью ужас полностью завладели её воображением. И она не выдержала в минуту реальной опасности. Прошлое на страницах повести оказалось связано с настоящим не только стилевой близостью, но главное – духовным процессом, заключённым внутри характера героини.

Постановщик фильма увидел здесь другую возможность: скрытый психологический процесс уступил место звучному, открытому цвету, красные языки вспыхнули как вечный огонь у подножия кадра, зазвучал мотив реквиема.

Поединки пяти девушек заключены в единый контур подвига. Женя Комелькова, вызывающая огонь на себя, Лиза Бричкина, спешившая за подмогой и не сумевшая быть осторожной в болотной трясине, тихий вскрик Сони Гурвич, предупредившей своих, выстрел Риты Овсяниной, не захотевшей достаться живой врагу – гибель каждой продолжает на последнем рубеже их жизни, смерть также есть проявление характера.

«Я считаю, что любая картина должна оставлять человеку надежду. Мне могут возразить, что тогда, мол, нельзя снимать трагедии. Можно делать трагедию, но любая трагедия должна рождать энергию сопротивления. Если ты выходишь из зала, думая при этом, что надо бороться, то снятая трагедия вполне оправдана. Потому что доказать человеку с помощью кино, что жить не стоит, – это вопрос пяти минут. Но доказать человеку, что жить стоит, – это очень сложная задача. Особенно в наше время. И все, кто побывал на фронте, – они страшные жизнелюбы. Почему? – Они видели рядом смерть. Они знают, что жизнь подарена только один раз. Поэтому, когда ты даже в плохом настроении встаёшь утром с постели и видишь, как восходит солнце, ты радуешься. Ты жив! Ты можешь что-то делать на пользу людям», – отмечал режиссёр.

Фильм «А зори здесь тихие» пользовался большим успехом в прокате, в 1973 году стал лидером советского проката, собрав 66 миллионов зрителей.

При подготовке статьи использована литература:
– Зак М.Е. Фильмы в исторической проекции // М.: НИИК. – 2008. – С. 110.
– Зак М.Е. Фильмы о Великой Отечественной войне. – М.: Знание, 1978.
– Станислав Ростоцкий: меня вытащила из боя женщина // Теленеделя. – 2001. – 19 мая. 

Фото из открытых источников