«Лавр – это не автобиографический роман. Я же не святой»

[Версия для печати]

7 декабря читатели Публичной библиотеки в формате телемоста встретились с писателем Евгением Водолазкиным. Мероприятие было приурочено к выходу нового романа автора «Брисбен».

Евгений Водолазкин – известный российский писатель, доктор филологических наук, литературовед. Он – лауреат многих литературных премий, среди которых «Большая книга» и «Ясная поляна». Его произведения переведены на многие иностранные языки. По версии газеты Guardian (Великобритания), роман Евгения Водолазкина «Лавр» вошел в топ-10 лучших книг мировой литературы о Боге.

Творческая встреча прошла в рамках международного проекта #БиблиоМост.

Из разговора с Евгением Водолазкиным:
    Главное, что я хочу сказать своими романами, – не отчаивайтесь. Отчаянье парализует и лишает мысли. Даже в самом безвыходном положении выход найдется, и все будет в порядке.
    В Брисбене я никогда не был и даже не уверен, что он существует на самом деле – до недавнего момента у меня не было знакомых, которые бы его посетили. Но сегодня два журналиста сказали мне, что они были в Брисбене и там – полное счастье, все как я представлял.
    Все события существуют вне времени и пространства.
    Время – лестница, которая когда-нибудь закончится, и мы останемся наедине со своими мыслями и поступками.
    Если бы была возможность оказаться в прошлом или будущем, я бы выбрал прошлое, потому что в существование будущего я не верю, оно – наша фантазия.
    Я бы хотел побывать в XV в., но недолго.
    Мой текст на «Тотальном диктанте» был действительно сложным, но до сдачи организаторам акции он был простым.
    Меня очень радует современная русская литература.
    Заимствования важны – они двигают язык вперед, но некоторые из них абсолютно не гармонируют с русским языком.
     Главные книги года для меня – «Душа моя Павел» Алексея Варламова, «Дети мои» Гузель Яхиной и «Дни Савелия» Григория Служителя.
    Литературная отсылка моего «Авиатора» – это авиатор Блока.
    Когда говорят «лётчик», я представляю себе воробья. «Авиатор» же – это большая птица, почти как аист.
    Мы с женой очень преданные друг другу люди. Мы познакомились в отделе древнерусской литературы, будучи аспирантами.
    Мой “Авиатор” – это символ человека, способного подняться над землей.
    Надо писать так, как ты считаешь нужным, и не думать, что читатель глупый. Среди них обязательно найдется 3–5 человек, которые умнее тебя.
    Книгу нельзя запретить. Это просто невозможно.
    Если чтение бесполезно, то и все остальные занятия, кроме физиологических, бесполезны.
    В выборе книг и авторов ориентируйтесь на шорт-листы основных литературных премий.
     Любой, кто поступает на филфак, не исключает того, что будет пытаться писать. И я был не исключением.
    Филолог в переводе с греческого – это не только любящий слово, но еще и болтун.
    Хорошие тексты никогда не пропадут.
    В русской литературе есть то, чего нет в других. Роль литературы в России была изначально выше – мы очень «литературоцентричный» народ. Например, на Западе людей вроде Достоевского нет. И вопросы о Боге, о смысле жизни и смерти в тех книгах не задаются.
    В России, особенно в XIX в., писатель был предсказывающим и обличающим пророком. А западные писатели – это всего лишь профессия, но не призвание.
    Мои любимые поэты – Пушкин, Тютчев, Ахматова, Пастернак и Бродский. Но прозу я все же люблю больше.
    В любой ситуации нужно верить в себя и не падать духом.