Соцреализм как культурный концепт:

 

Проблематика реализма как метода литературно-художественного творчества приобретает актуальность в контексте усиливающейся тенденции виртуализации жизни, ее динамики, субъективно-индивидуалистической (нередко фантазийной) трактовки реальности. Чем сложнее, разнообразнее становится реальность, чем быстрее происходит смена ее парадигмальных основ, тем более фрагментарно, а, следовательно, причудливо она отражается в бытовом (обыденном) сознании. Последнее не может не влиять на ценностные системы (ориентиры), определяющие целостность того или иного общества. Именно ценностный уровень культуры подвержен наибольшему трансформационному влиянию в «эпохи перемен». Мы рассматриваем аксиологическое или ценностное пространство культуры как ограниченную условной рамкой времени-места социальную среду, определяемую (идентифицируемую) той или иной комбинацией (набором) ценностей. Если рассматривать этот концепт в его деятельностном аспекте, ценностное пространство культуры предстает как место коммуникации (пересечения интересов) субъектов, воплощающих в культурных практиках свои представления о значимых для них ценностях.

 

Литературно-художественный процесс, как культурное явление, может как усиливать искажение понимания реальности, так и делать такое понимание максимально адекватным. В этом смысле продуктивным представляется рассмотрение бытовавшего в СССР метода социалистического реализма как особой практики, программирующей трансляции ценностных установок социуму. Речь не идет о копировании данной практики (это невозможно сделать, находясь на позиции исследователя). Речь о понимании творческой генетики метода и его функциональности в современном литературно-художественном процессе и шире – культуре России.

 

Начало ХХ века было временем нового расцвета русской литературы и искусства. Не случайно этот период принято называть «серебряным веком» русской литературы, по аналогии с ее «золотым веком» – веком Пушкина, Гоголя, Чехова, Достоевского и Толстого. Живописцев, музыкантов, литераторов объединяла идея активных поисков новых художественных форм и средств выражения. Можно лишь предполагать, какой обильный и многообразный урожай принесла бы эта тенденция в будущем, если бы – продолжая гесиодовскую аналогию – «серебряный век», минуя стадию «медного» и «героического», не сменился бы сразу веком «железным». Эта метафора по отношению к определенному периоду отечественной истории сегодня весьма популярна. Ее используют, например, авторы исследования о советской культуре сталинской эпохи А. И. Куляпин и С. А. Скубач, подчеркивая, насколько она «точно характеризует атмосферу первых послереволюционных десятилетий ХХ века» [4, c. 7].

 

Российские литераторы пользовались относительной свободой «на заре» революционного десятилетия, невзирая даже на то, что уже в 1919 г. в Программе ВКП(б) указывалось: «Не коммунисты выдумали влияние общества на воспитание; они только меняют характер воспитания, устраняют влияние из него господствующего класса» [2, c. 34]. Эту свободу отмечают даже зарубежные исследователи – например, славист Эрнест Симмонс, опубликовавший аналитическую статью на данную тему [8, c. 156]. Автор статьи связывает эту «первоначальную» свободу прежде всего с общим идейным хаосом первых послереволюционных лет и дефицитом конкретных указаний на данную тему в работах К. Маркса и Ф. Энгельса, в связи с чем разработка марксистской теории литературы требовала времени. 

 

Начиная с рубежа 20-х-30-х гг., в свете прямо выраженного в программе Коминтерна требования к пролетариату «выделять свои авангардные слои на все «командные посты» социалистического строительства и культуры» [3, c. 25], так называемая «пролетарская литература» – до той поры лишь равноправный элемент русской и зарождающийся советской культуры – приобретает статус «официальной» литературы советского государства, с 1932 уже в качестве «литературы социалистического реализма». Именно в 1932 г. увидела свет известная статья основоположника соцреализма Максима Горького «С кем вы, “мастера культуры?”» «Вы, интеллигенты, “мастера культуры”, – восклицает Горький, – должны бы понять, что рабочий класс, взяв в свои руки политическую власть, откроет перед вами широчайшие возможности культурного творчества. Посмотрите, какой суровый урок дала история русским интеллигентам: они не пошли со своим рабочим народом и вот – разлагаются в бессильной злобе, гниют в эмиграции. Скоро они все поголовно вымрут, оставив память о себе как о предателях…» [1, c. 53] – Сам Горький, напомним, пребывает в это время в эмиграции в «буржуазной» Италии и вернется в СССР лишь спустя три года по личной просьбе Сталина…

 

В апреле того же 1932 года специальным Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций» распускаются все существующие писательские объединения, кроме вновь создаваемого и лояльного к власти Союза советских писателей [7, c. 131]. Метод социалистического реализма, ставший платформой для советской литературы и нового объединения писателей, трактовался следующим образом: «Социалистический реализм, художественный метод социалистического искусства и литературы, требующий от художника правдивого, исторически конкретного изображения действительности в её революционном развитии. Искусство социалистического реализма показывает в типических художественных образах жизнь в её противоречиях и конфликтах. Для советской литературы характерно изображение положительного героя-творца, строителя новой жизни, сатирическое обличение всего отрицательного, отживающего, мешающего движению вперёд. Художники социалистического реализма борются за глубокую партийность, народность, идейность искусства, против аполитичности, формалистической изощрённости, пережитков теории “искусство для искусства”, натурализма» [10, c. 271].

 

Аксиологическое пространство культуры того времени строго контролировалось цензурой советской власти, литература была обязана выступать проводником исключительно общественно значимых (то есть официально одобряемых) ценностей. Любовь к Родине, коллективизм, гражданственность, героизм, трудолюбие, честность, скромность, пренебрежение материальным достатком ради «идеи», неприхотливость в быту – те ключевые ценности, на формирование которых работал метод социалистического реализма. В целом в советский период российская литература выступает в своей «классической» роли, выполняя функцию проводника ценностей, действительно занимавших важное место в мировоззрении советского человека. Однако сама система ценностей была в серьезной мере скомпрометирована ее прямолинейным навязываемым, пропагандистским характером, неискренностью официальной идеологии. На каком-то этапе своего развития соцреализм перестал быть реализмом, превратившись в собственную противоположность – социалистический позитивизм. Отчасти этим можно объяснить неэффективность данного метода при воспроизводстве ценностей советской культуры в период позднего СССР.

 

Сегодня, спустя десятилетия после распада СССР, исследователи вновь обращаются к феномену социалистического реализма, с целью беспристрастного анализа данного метода как важного элемента культурно-исторического развития нашей страны. Отметим, в частности, диссертационное исследование Е. С. Некрасовой «Социалистический реализм как культурный феномен»: «Социалистический реализм, – отмечает автор работы, – одно из масштабнейших явлений культуры XX века. После передвижничества и русского авангарда он – следующее, самое крупное и значительное звено русской художественной культуры. Но исторически сложилось так, что это образование было спровоцировано идеологией тоталитарного государства. Соцреализм в качестве единого творческого метода возник как часть идеологии советского государства и развивался в контексте его истории. В связи с этим, для широкого круга потребителей культуры различные проявления социалистического реализма стали лицом советской эпохи и, соответственно отразили в себе многие его негативные черты…» [6, c. 7].

 

Полностью отождествлять советскую литературу с методом соцреализма было бы неверно – невзирая на колоссальную роль последнего в рамках первой. Оксфордская исследовательница русской литературы Катерина Кларк, например, находит признаки соцреалистического метода даже в ранней прозе А. И. Солженицына [11, с. 174]. Нам ближе подход той же К. Кларк, выделяющей помимо литературы собственно «соцреалистской», еще два направления: литературу идеологически-нейтральную и литературу диссидентскую, в той или иной мере антисоветскую, но по стечению обстоятельств опубликованную именно в Советском Союзе. 

 

Если говорить о русской литературе советского периода, нельзя забывать про так называемую «другую» литературу, которая формировалась параллельно официальной советской литературе. Речь идет о писателях, которых относят к «старшим постмодернистам», или к «первой волне» постмодернизма в русской литературе [9, c. 80], – Василии Аксёнове, Эдуарде Лимонове, Андрее Битове и других, чьи работы существенно повлияли на современный российский литературный процесс. Позже отрицание соцреализма стало одной из характерных черт русского постмодернизма как литературного течения, а неприятие советской идеологии оказало концептуальное влияние на теорию русского постмодернизма в целом.

 

Учитывая различные функциональные особенности постмодернизма как социокультурного явления, стоит отметить, цитируя С. Б. Синецкого, что: «Постмодернизм – это [в том числе] идеология. В отличие от научной теории, идеология стремится не к объективному отражению реальности, а к активной трансформации реальности на основе собственных императивов» [12, с. 487]. Если провести нестрогую аналогию, можно сказать, что в России в очередной раз не естественным, а революционным путем одна идеология сменила другую.

 

В то же время, принципиальная открытость ценностного пространства культуры второго десятилетия XXI века создает совершенно новый контекст бытования прежде четко канонизированных и разграничиваемых литературных форматов. Одной из гипотез, имеющих на наш взгляд серьезный эвристический потенциал, может быть наделение соцреализма функциями сдерживания, а, отчасти и преодоления, фейковости постмодернистских интенций культуры. Само понятие «социалистический реализм», также вряд ли сохранится в актуальном научном дискурсе. Однако такая трансформация будет скорее корректирующей, – «социальный реализм». Подобная постановка вопроса заслуживает внимания еще и в ситуации постепенного преобразования Интернета из «технического приспособления» в «другую реальность». Столкновение реальностей, отражающих и генерирующих ценностные наборы различных (взаимодействующих, конкурирующих) культур – ключевой побудитель вернуться к теме реализма не только как литературно-художественного метода, но и рациональной личностной установки в понимании и оценивании действительности, окружающей современного человека.

 

Подводя итог сказанному, сделаем следующий вывод: аутентичные практики соцреализма в современных условиях воспроизвести невозможно; но, ретроспективно обращаясь к позитивным аспектам его программных установок, можно видеть в них потенциал формирования художественной идеологии, которая могла бы послужить конструктивной альтернативой безудержным и во многом стохастическим практикам современного «ультра-авангардного» сontemporary art. В отличие от унифицирующей роли во времена СССР, соцреализм может дополнить и разнообразить современную художественную действительность.

 

Список литературы:

1. Горький М. С кем вы, «мастера культуры»? // Горький М. Собрание сочинений в 30 тт. Т. 26. – М.: Гослитиздат, 1949. 

2. Из Программы Всесоюзной Коммунистической

Партии. (Принята на VIII съезде РКП(б) в марте 1919 г.) // Директивы ВКП(б) по вопросам просвещения. 3-е изд., пересмотренное и дополненное. – М.: УчгизНаркомпрос РСФСР, 1931. 

3. Из программы Коммунистического Интернационала. (Принята на VI Конгрессе Коминтерна 1 сентября 1928 г.) // Директивы ВКП(б) по вопросам просвещения. 3-е изд., пересмотренное и дополненное. – М.: УчгизНаркомпрос РСФСР, 1931. 

4. Куляпин А.И., Скубач О.А. Мифология советской повседневности в литературе и культуре сталинской эпохи. – М.: Языки славянских культур, 2013. – 240 с. 

5. Ленин В.И. Партийная организация и партийная литература // Ленин В.И. ПСС в 55 тт. 5-е изд. Т. 12. 

6. Некрасова Е.С. Социалистический реализм как культурный феномен: Дисс. … канд. филос. Наук. – СПб, 2006. – 210 с. 

7. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций» от 23 апреля 1932 г. // «Счастье литературы». Государство и писатели. 1925 – 1938 гг. Документы / Составитель Д. Л. Бабиченко. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1997. 

8. Симмонс Э. Дж. Политический контроль и советская литература // Политическая лингвистика. – 2008. – Вып. 1(24). – С. 156-163. 

9. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература. – 3-е изд., испр.и доп. – М.: Флинта: Наука, 2001. – 608 с. 

10. Энциклопедический словарь. – Л.: Министерство культуры СССР. Главное управление полиграфической промышленности, 1935. 

11. Clark К. Socialist realism in Soviet literature // The Routledge Companion to Russian Literature / Ed. N. Cornwell. – Oxford: Routledge, 2002.  – 282 р. 

12. Sinetskiy, S. B. Post-Modernism and Cultural Policy [Текст] / Sergey B. Sinetskiy // Journal of Siberian Federal University. Humanities &Social Sciences/ 2008 (1). –№ 4. – pp. 486–491. 

 

Для цитирования: Фунтова, Д.А. Соцреализм как культурный концепт: генезис и современная интерпретация / Д. А. Фунтова // Вестник культуры и искусств. – 2017. – № 4 (52). – С. 122–126.